Как уже говорилось выше, если бы Ульрих фон Юнгинген бросил в бой готовые биться войска немедленно, он, скорее всего, сокрушил бы дезорганизованных поляков и литовцев, однако великий магистр предоставил им честь атаковать первыми. Не желая навлечь на себя немилость Всемогущего Господа, о помощи которого истово молили командиры и священники с обеих сторон, Ягелло провел все утро коленопреклоненным в личной часовне в лаге - ре. Наконец он поднялся и изготовился к действиям, поскакав в сопровождении личной стражи к Вайсбергу — небольшому холму, дававшему хороший обзор поля битвы. Если Ульрих фон Юнгинген думал, что неприятель бросится в бой в обычной горячности, то он глубоко ошибался. Три часа прошло, солнце поднималось все выше и палило все жарче, но поляки и литовцы не двигались. Магистр подозвал одного из помощников и сказал ему, что, если Ягелло нельзя принудить к атаке иными способами, надо воспользоваться оскорбительными жестами, чтобы подтолкнуть противника к действиям. Великий магистр отрядил двух бое - вых товарищей высокого звания, чтобы те подтолкнули «тупоголового» Ягелло на атаку. Один был герольдом германского императора, носившим на щите черного орла (императорский герб) на золотом фоне, а другой — с красным грифоном на белом поле — был герцогом Штеттина Казимиром. Те проехали через поле под белым флагом и удостоились вежливого приема у Ягелло, который надеялся, что тевтоны захотят договориться, вместо того чтобы сражаться. Однако рыцари повели себя грубо и заносчиво, упрекнув Ягелло и польско- литовское войско в трусости и указав королю, что тот должен выйти в поле и биться там, как подобает ратному мужу. Неудивительно, что Ягелло тут же утратил терпение и пообещал тев- тонским рыцарям, что они горько пожалеют о своей наглости, а затем велел Витовту и командиру польского войска начинать сражение. Поляки двинулись в порядке с копьями и пиками наготове. Справа от них уставшие ждать литовцы и вспомогательные русские и татарские отря - ды с воодушевлением поспешили вперед. Издав оглушающий боевой клич, они помчались к строю тевтонов, готовые смести пред собой все преграды. Но вот великий магистр бросил в бой закованных в доспехи рыцарей, которые заставили литовцев остановиться. Татары попробовали было проделать излюбленный трюк с притворным отступлением, чтобы завлечь тевтонских рыцарей в ловушку, однако трюк не удался. Сражавшиеся рядом другие отряды подумали, что татары бегут, и сами поспешили покинуть поле битвы. Рыцари продолжали наступать и с механической методичностью истреблять татар, литовцев и русских. Лишь три русско-литовских отряда держали строй, и Витовт проложил себе путь к ставке Ягелло, чтобы просить его перебросить польские дружины на правый фланг ради спасения его от полного крушения. Ягелло почти не понимал, что происходит на поле битвы, которое окутывала пыль от тысяч лошадиных копыт и ног воинов. Неожиданный дождик прибил пыль к земле, и полководцы с обеих сторон увидели наконец, что лее происходит и кто с кем и как бьется. Витовт бросил последние резервы, чтобы сдержать тевтонский натиск. Тем временем у противника заметили, сколь незначительные силы составляют стражу Ягелло. Великий магистр Уль- рих фон Юнгинген приказал лучшим рыцарям ударить на Вайсберг. Один из них, облаченный в белое, прорвался ближе всех к королю, однако секретарь последнего, граф Збигнев Олес- ницекий, ударил сломанным копьем в бок германца. Белый рыцарь грянулся оземь, где был насмерть забит и заколот польскими пехотинцами.