Англичане остановились на дистанции «огня» и открыли меткую стрельбу по передовому отряду французского вой - ска, который не располагал средствами для немедленного противодействия. Единственные, кто обладал способное- тью дать достойный ответ лучникам на таком расстоянии, были французские арбалетчики, но их оставили в тылу, и они не могли принять действенного участия в бою. У французов не осталось выхода: следовало либо предпринять наступательные действия, либо просто стоять под «огнем» до вечера. Первой против лучников на крыльях английского строя двинулась кавалерия с французских флангов. Однако вследствие неурядицы и скверного руководства фланговые отряды получились меньшими по размеру, чем они должны были бы быть. Вышло так, что многих рыцарей не оказалось там, где им предписывалось находиться, или же они очутились не в тех отрядах, где им полагалось быть. Так или иначе, кавалерия на флангах французского строя действовала храбро. На левом английском фланге попытка противника атаковать получила решительный отпор со стороны лучников, заставив нападавших отступить — всех, кроме трех рыцарей, которые продолжали рваться вперед до тех пор, пока не оказались на земле. Справа, однако, штурм поначалу задался и протекал несколько лучше. Отряду французов удалось вступить в рукопашную с неприятелем, несмотря на заграждения из кольев и интенсивный обстрел со стороны лучников. Но, так или иначе, атаку и здесь удалось довольно быстро отразить. Тем временем пришло время столкнуться в битве силам на главном участке — начали наступать д'Альбре и герцог Орлеанский. Продвижение отягощенным доспехами воинам и коням по доходившей до лодыжек грязи давалось нелегко и было медленным даже у всадников. Атака напоминала скорее не лихой ударный бросок, а трудное поступательное сближение с врагом, в ходе которого нападавшие служили отличными мишенями для английских лучников. И без того трудному наступлению д'Альбре мешали обращенные в бегство отряды конницы и лишившиеся всадников в первой атаке лошади. Французским отрядам приходилось действовать на узком участке между лесками, не позволявшем им развернуться, и по мере приближения к английским порядкам они теснили друг друга. Люди вынужденно жались один к другому, часто не имея пространства просто для того, чтобы применить оружие. Двуручные мечи, которые появились в войске как раз незадолго до битвы, были, например, совершенно бесполезными в таких условиях. Головные шеренги французов вступили в боевой контакт с английскими воинами, и начался ожесточенный рукопашный бой. Лишенные теперь возможности стрелять, лучники взялись за вспомогательное оружие, чтобы биться с французами бок о бок с английскими тяжеловооруженными воинами. Несмотря на численный перевес, французы оказались в невыгодном положении: они отдали много сил на продвижение и утомились, к тому же — стиснутые со всех сторон — не могли сражаться эф - фективно. Многие погибли или попали в плен. Не только само по себе наступательное оружие служило причиной гибели. Упавший «жандарм» — особенно раненый — часто не мог легко подняться в липкой грязи, в которой рисковал захлебнуться или даже быть затоптанным дерущимися. Одним словом, многие гибли в грязи, глубоко проваливаясь в нее под тяжестью доспехов. Такая участь выпала даже герцогу Йоркскому. Другие становились жертвами разъяренных лучников, которые кололи дворян ножами в слабо защищенные доспехами части тела или же забивали насмерть дубинами и палицами. На подмогу первой линии французов подтянулась вторая, и сражение достигло большего накала. Граф д' Алансон с отрядом рыцарей, поклявшихся убить короля Генриха или погибнуть, проложили себе путь к английскому государю, который отважно сражался в первых рядах. Генрих покрыл себя славой еще раз, когда пришел на выручку герцогу Глостеру, которому иначе грозила гибель от рук д'Алансона. Хотя враг и отхватил мечом часть золотой короны на шлеме Генриха, тот все же вышел победителем из схватки. В итоге попытка прорыва д'Алансона была отбита, а отряд его рыцарей — рассеян. Французский натиск шаг за шагом пошел на спад. И вот англичане увидели третью линию французов, готовую броситься в бой через усыпанную мертвыми телами и истоптанную тыся - чами ног, разбухшую от влаги землю.