Итак, мусульманская армия возвратилась на поле боя и вернулась к тактике изматывания крестоносцев наскоками. Однако попыток генерального штурма мусульмане больше не предпринимали. Саладин осознал, что привычные приемы не сработают с новым вождем крестоносцев, и, несмотря ни на что, пока войско их возглавляет столь же отважный, сколь и осмотрительный полководец, он не позволит врагу прорвать оборонительный периметр и расстроить порядки, равно как и сумеет сдержать нетерпение рыцарей, чтобы дать ему выплеснуться в нужный момент с наибольшей отдачей. Вместе с тем Ричард Львиное Сердце не так много выиграл в результате победы под Арзуфом. Несмотря на несомненный тактический успех и героические деяния, позволившие подхлестнуть боевой дух франков, увидевших, что и Саладина можно побеждать, штурмовать Иерусалим и даже приступать к нему Ричард не решился, главным образом из-за больших сомнений, что франкам удастся удержать город. Вероятно, имей Саладин дело с любым другим командиром крестоносцев, Арзуф стал бы очередным торжеством мусульманского оружия. Вместе с тем поражение, даже такое поражение «по очкам», а не «нокаут», которым выиграл Саладин битву при Хаттине, обернулось звонкой пощечиной предводителю джихада. Ему удалось отстоять Иерусалим, но спровоцированное проигрышем под Арзуфом брожение в уставшей воевать и не при - выкшей проигрывать армии вылилось в неповиновение и закончилось избиением турков под Яффой. Сторонам пришлось в итоге согласиться на мир. Оба противника были сильно измотаны. Ричард не вернул христианам Иерусалима, а Саладин не смог уничтожить франков и помешать некоторому расширению их плацдарма в Святой Земле. Никто не вышел победителем. Далее же обстоятельства складывались так, что оба великих человека быстро сошли с арены событий Ближнего Востока, но молено сказать с уверенностью, что стойкость франков под Арзуфом дала новый шанс королевству крестоносцев и позволила им продержаться в Леванте еще сто лет.