Укрепленный объект, будь то обнесенный стенами город или замок, являлся как удобным убежищем в случае нападения врага, так и военным лагерем, служившим базой для наступательных операций. Однако замок или крепость являлись не только военным объектом, но и олицетворяли собой символ власти и престижа. Феодальный сеньор или иной хозяин, отказывавшийся или оказывавшийся неспособным защитить замок или крепость, не просто терял какой - то регион, который контролиро - вался из данного объекта, он рисковал утратой репутации. С другой стороны, предводитель, захватывавший и отчуждавший или уничтожавший такой сильно укрепленный пункт соперника, набирал политический капитал в глазах окружающих. Другим приходилось задумываться над тем, а стоит ли бунтовать против такого, бросать ему вызов или ссориться с ним? Главный военный выигрыш, предоставлявшийся замком или иной аналогичной фортификацией, был, можно сказать, экономико-математическим — «умножение сил» против атакующих. Иными словами, небольшой отряд защитников имел возможность вы - держивать штурмы многократно превосходящих его численно нападающих. При благоприятном раскладе слишком большой уровень потерь у последних при незначительном или вовсе мизерном результате мог сломить решимость предводителя и заставить его отказаться от осады. Если же нет, стойкий гарнизон крепости был способен задержать развитие кампании противника и нанести ему урон. Техника и машины создавались с целью сокрушения укреплений и истребления их защитников. Однако любые приспособления — всего лишь инструменты в руках человека. Не столько благородным всадникам, воспетым в балладах и романсах, на цветных иллюстрациях и многометровых полотнах, сколько простым цам приходилось карабкаться по лестницам, рыть туннели, вести подкопы, раскачивать тараны и вращать вороты баллист и катапульт, чтобы проникнуть наконец за стены, за которыми все это время находились люди, полные решимости помешать противнику исполнить его намерение. За счет применения осадных механизмов, машин или приспособлений порой представлялось возможным проломить ворота или обрушить участок стены. Стремительная атака и прорыв через одну или несколько брешей позволяли подчас сразу же овладеть укреплениями или их частью, хотя не исключено, что дорогой ценой. Но чаще осады замков представляли собой продолжительное и, если можно так выразиться, неторопливое, то есть не терпящее спешки, занятие, в котором атакующие шаг за шагом теснили защитников до тех пор, пока не лишали последних возможности продолжать удерживать позиции. Иногда, правда, предательство служило причиной падения крепостей, которые в ином случае могли бы остаться неприступными для тех, кто пришел покорить их. В процессе осад средневековых крепостей между осаждающими и защитниками складывались порой довольно непростые и своеобразные взаимоотношения. На каком-то этапе могли начаться переговоры, например, когда осаждающие успешно отражали дебло - кировочную экспедицию, или в случае падения какого - то важного узла оборо - ны, а то и для того, чтобы осажденные могли купить себе у противника провизии для продолжения обороны (так, христианские защитники аль-Керака в Трансиордании в 1188 г. обменяли собственных жен и детей на продукты у осаждающих. — Прим. пер.). Правда, гораздо чаще защитники старались добыть себе еду (а иногда и воду) за счет вылазок за стены, которые использовались также и для облегчения провода в крепость отряда подкреплений или же просто для беспокоящих ударов по лагерю врага, с тем чтобы нанести ему материальный и моральный ущерб, заставив задуматься о целесообразности продолжения предприятия. Но, пожалуй, самым эффективным средством воздействия на неприятеля как с той, так и с другой стороны стен были инфекционные болезни. Крупные силы осаждающих под стенами могли избрать пассивный подход: просто ничего не делать, дожидаясь, пока защитники ослабеют от голода и сдадутся, что, однако, не всегда бывало разумным, особенно если обложение не было полным и оставались какие - то возможности для обороняющихся получать продовольствие или же если запасы обеспечивали защитникам рацион в течение длительного времени. Однако даже сравнительно вялотекущие осады вовсе не являлись безопасными предприятиями. Во-первых, замки привлекали к себе довольно большие силы и сдерживали подвижность осаждающих, заставляя отправляться на заготовки провизии и фуража все дальше и дальше, что могло создать угрозу голода не внутри замка, а в лагере снаружи его, голод же рано или поздно ослаблял армию, делая сол- дат особенно неразборчивыми в пище, что способствовало вспышкам массовых заболеваний. Несмотря на все сопряженные с осадами трудности, подавление обороны хорошо укрепленных пунктов служило неотъемлемой частью многих кампаний в Средние века. Непогашенные очаги сопротивления означали, как правило, что находившиеся в них отряды сохраняют способность к активным действиям, кроме того, если какой-то сеньор продолжал владеть крепостями в том или ином регионе, получалось фактически, что он сохранял в нем свое господство в некоем законсервирован - ном виде и мог воспользоваться возможностью контролировать область, как только армия противника покинет ее. Захват крепости или крепостей становился порой единственным реальным инструментом для успешного завершения кампании. Сколь бы ни велика была проблема, задачу все равно приходилось решать.